к Проповеди о Помеле, коию Проповедь тебе нелишне освежыть в памяти да и ваще перечитывать хотя бы раз в квартал.
Человеческие существа по своей природе вовсе не кретины, и потому прекрасно понимают, что чота говорится только тогда, когда оно надо открывшему пасть.
Понимают они это не головой, а всем своим мясом. Как лесные зверьки.
То есть даже самому тупому из них вполне доступно осознание «если ты открыл пасть, значит тебе чота надо».
Причом конкретно от них.
Человеческие существа своим ливером чотко знают, что когда ты чота им говоришь, это значит что ты жалаешь изменить ихнее поведение как тебе захотелось. Потому что «говорить» всегда означает «изменить поведение другого чиста одной словесной мерой» и ничего больше.
И коли бы человеческие звери всю дорогу пользовалися одним Тупым Здравым Смыслом, то чота говорить им было бы практическе бесполезно: хули толку причосывать кому-то за тот же например комунизьм, когда они сами видют, что колбасы нету а царьки ненастоящие.
Но как же сцуко всетаке Удачьно Сложылось, что вольки человеческих зверьков доступны на редактированье не только по ТЗС-каналу.
У человеческих зверьков поперек их звериного ганглия проходит Спецальная Борозда, которую пробороздило долгой и очень кровавой Еволюцыей, и вся эта СпецБорозда спецыально для того, чтоб промеж этих существ завелося и поддержывалося понятие Старшынства.
То есть в человеческом стаде всю дорогу выжывали строго те, кто научился СЛУШАТЬ СТАРШЫХ. Старшые же как правило хуйни не скажут, тем более если ты сам не дурак и умеешь отличать тупое рулево от полезных для себя сообщений, поэтому кто слушал, того не схавали. И со временем у несхаваных прямо в ливере прожглося умение придавать значение полученным данным в обход обязательной наглядной верификацыи.
Кто такому не научился, у кого не прожглася Спецальная Борозда, тот не услышал вовремя сказанное «Не лезь туды, тама схавают» и его конешноже схавали, даже не дав размножыться.
Сам понимаешь, опосля трилеардов лет такого отбора человеческие звери сразу же рождаются всегда ГОТОВЫМИ подчинить свою волю воле Старшего.
Это ихнее свойство прописано у них не в мозгах, а прям по мясу.
Прописано оно очень низко, где-то неподалеку от «вода сцукомокрая» и «сало это хорошо», и потому сигналы по сему каналу попадают на исполнение гораздо раньше, чем их рассмотрит сознание, — если вообще рассмотрит, ибо дело это довольно редкое, человеческие зверьки сначала всетаке зверьки, а уж тока потом и далеко не всегда «человеческие», так что любой жалающий волен использовать это природное свойство ихнего ливера, и прохилять у них за Старшего в любой произвольно избранный момент.
Чтоб оно реально прохиляло, нужно до смешного немногое: базарь тихо и редко.
Если ты вдруг открыл пасть и исполняешь в манере Старшего, все вокруг обязаны прижухнуть и прислушаться.
Потому что иначе оне неуслышут чо ты сказал.
Тут обрати особое внимание: сами. Оне должны прям Пугацо возможности тебя нерасслышать.
Не потому что ты обязательно проверишь фанеру каждой глухой тетере, нет.
Они сами должны бояться потерять хотя бы слово из сказанного.
Они сами должны хотеть услышать все что ты может быть скажешь.
Им оно должно быть нужнее, чем тебе.
Для этого базарь как имеющий Старшынство.
Если ты станешь базарить как имеющий Старшынство, ты его (тут же, сразу же) заимеешь. Да, ты его себе хитро вымудишь, но оно настоящее.
И это хитро намуженое Старшынство какое-то время будет существовать без желания и позволения окружающих тебя человеческих зверей. Даже если ты выглядишь со стороны как тощенькай москвичоночек со впалыми щочками.
Оне услышут как (именно) ты базаришь, и механизм сработает, он знаешь ли не может несрабатывать, он не интересуется желаньями своего носителя.
И этим носителям тут же, немедленно, без вариантов станет немножко страшно проебланить что ты сказал.
Ненадолго, да. Кому-то на секундочку, а кому-то и на минуту.
Научися продлять состояние Старшего, и как только это умение у-своится, то есть полностью прирастет к тебе и станет твоей неотъемлемой частью, они перестанут орать когда ты соглашаешься открыть пасть и чота им сказать. А коли неполенишсо повторять с ними сии тренировки, то даже научутся сразу затыкаться. И коли станут лезти за уточненьями, ты увидишь, что оне вроде как лезли раньше, так и лезут, «но делают это с уважением». То есть ведут себя так, как положено вести себя в ходе контакта с имеющим Старшынство.
И очень, вотпрям очень редко умеют осознавать это головой.
Ихнее мясо жывет отдельно от ихнего какбэсознания. Поэтому в обращении с ними отдельно уделяй мясу, и отдельно уделяй какбэсознанию, это тока кажецо что «так сложнее». Нет, так не сложнее. Так проще. И целесообразнее, то есть сообразнее твоим целям, твоим, не ихним и не чьим-то.
Когда каждому достается именно свой сигнал, оне не теряются в догадках по твоему поводу, им не надо пробовать тебя на прогиб, ведь они чотко видют то, чо ты им (осознанно) показываешь.
Открымшы пасть, тут же нагинай ихнее мясо, всегда и в любой мелочи, даже если тебя «просто попросили соль передать», и в то же время почосывай ихнее какбэсознание, и у них от тебя возникнет сумма «знающий человек вызывающий безотчотное уважение жалко что редко удается развести его на попиздеть».
Чтоб этот Мехонизм не отключалсо, не ори и не тарахти. Никогда. Не ори по случаю, то есть когда не надо орать, а не тарахти ваще никогда, вот прям ваще-ваще.
Даже если к тебе подбежала ебанутая тарахтелка, через минуту она должна стоять и мучаться, мучительно подлажываясь под несокрушымый темп твоего личного воздуха.
Пауза до. Пауза по ходу если вместно. Паузы везде где можно, пущай ждут. Предложения из трех слов норма, из двух идеал, из одного редко и тока в целях Сдержаново Остроумея, проявляемого далеко не всегда и тока один раз за коммунекацыонный актъ. Никаких «как бы», никаких «сопсссно» и «ткссссть», никаких словоерсов. Только чистая, ЧИСТЕЙШАЯ речь с каждым словом строго на своем месте. Без матерных выражений, без гримасничанья, без всей той хуйни, которую называют «невербалека». Вместо меканья и блеянья нестеснительные, неспешные, хозяйские паузы со взглядом вдаль. Ты знаешь как это делается и все давно умеешь.
А если ещо умеешь намечать (НЕ демонстрировать, а именно Намечять, чтоб терялися во догадках) положеньем тела сигнал «устал я чота с тобой тележыть, иди-ка ты лесом» — намечай его сразу же после первой нарочито приветливой фазы, чтоб у них оставалося «нам были искренне рады, но видать им чота некогда, пичялько».
Заканчиваешь коммактъ только двумя способами, а именно Изгоняя и Отпуская, в соотношении 1 к 20. Двадцать раз отпустил, разок шуганул. Не всегда, редко. Но каждого, чтоб каждый чотко знал на собственном опыте – с ним могут и вот так, без всякой связи с его поведением, и ценил когда не вот так.
Все остальные сценарии разрыва коммуникацыи — твой непростительный косяк. Будешь прощать себе такие косяки, и через малое время шугать начнут тебя. На то место, где таким положено находиться.
Ты никогда не должен оставаться в позе птенчека, брошенного на краю гнезда улетевшею мамою. Ты отпускашь или посылаешь, с той или иной долей милости. Не по смыслу сказанного конешно, а по сигналу для мяса.
То есть со стороны твое Изгонянье должно выглядеть «он приветливо отвечал, но почемута хотелося убижать и в один момент я невыдержал и таки убижал, чоже это было сам непойму»
Как ты понимаешь, такое положение дел становится нормой только тогда, когда ты разеваешь пасть очень редко, а когда таки разеваешь, из нее всегда без исключения происходит своевременная раздача необходимого.
Причом необходимого не тебе, не кому-то, а именно им.
И не когда-нибудь потом необходимого, а именно сейчас.
По крайней мере для себя они должны быть чотко уверены: если они щас умудрятся прощолкать чо ты им доводишь, лично им каждому станет хуже чем есть. Ну или не станет лутше; всем кто слышал станет, а тем кто прощолкал твои слова, тем нет, уже не станет. Хотя могло.
Не разевай пасть без стопудовой нужды, а уж коль уж принял решение разинуть, говори мало и так, чтоб вслушивались, ты знаешь как это делается.
Чтоб им прям Приходилося вслушиваться, вплоть даже до некоторой задержки собственного дыхания.
И верно, ну зачем тебе напрягаться, чтобы что-то до них довести?
Оно надо им, а не тебе. Это ты их выручаешь, а не они тебя.
А какие-то свои нуждишки подверстываешь чиста заодно с ихним выручанием.
Ну а раз оно надо прежде всего им, вот пущай они и вслушываются.
Пущай копят у себя инерцыю, типа «тока этот пасть открыл, а мы все тут же закрыли».
Пущай привыкают сразу же затыкаться по одному твоему шевелению, а лутше и ваще без ничего, чиста по ситуации.
А что не стоит орать, про то и ваще базара нет. Мы даже спецально повторим чтоб лутше запомнилось: не ори никогда, ваще никогда. Даже когда как бы надо, сиравно не ори.
Орут только бабы и дети.
Потомушто у них внутри бабочки и волшебная страна.
Дяди не орут.
У дяди внутри нету бабочек, тама одна голая строка типа как в ДОСе, да-да, нет-нет, типа как данные.
А данные не надо орать, это не просто «лишнее», орать это все равно что самому объявить: граждане, в данный момент я несу необязательную ахинею, чиста художественного характера.
Потому что я прям как бабы и дети.
Хотя мне такое не положено, я все-таки дядя.
Но вышло так, что я не контролирую себя, попустил ся и распедалил ся. То есть не отдаю себе отчота в том где я нахожуся и чем именно занят.
Заорал – все.
Когда ты заорал, ты сам обозначил и сам признал себя баборебенком, да ещо поставил об этом в курс всех окружающих.
И теперь тебе придется долго и трудно это выправлять.
Даже среди конченой ботвы такое смывается больше года.
Орать можно в подчоркнуто-шутейном порядке. Многие этим пользуются, и как правило сами себе вредят, ибо барщить в этом вопросе нельзя, а барщится в немкак нарошно легше легкого.
Так что не ори даже шутейно.
А с бабами дак ваще.
Тебе как молодому будет нелишне знать, что орать при бабах намного хуже чем при мужыках.
Хочешь чтоб бабский спинной мозг начал держать тебя за подруженьку, — заори хотя бы шутейно, и все, сразу и навсегда. Не хочешь – не ори ни на баб, ни с бабами. У баб, чтоб ты знал, на неорущих и подчоркнуто-спокойных дядь сразу чещецо. Оне чуют, кто никогда не орет, тот годнее чем орущие, бабы таких поссыкивают, а потому стелюцо и не лезут фамильярничать. Ихнее мясо чотко знает: кто не орет, тому не проблема и уебать. Или в рыло, или хуже, смыслом движений. Бабы чутко относятся ко всему чо им подсказывает ихнее мясо и крайне редко пытаются блатовать с неорущими дядями, а вот орущих водят кругами у себя на ладошке и строют на подоконнике.
И вообще при бабах лучше всего пасть не разевать, совсем никак.
Только для команд и уточняющих указаний.
Оне как сраная радеацыя, вроде всего на минутку разинул пасть, и все, наелся как за месяц. Не хочешь нажыраться говен, не разевай с бабами варешку, ничего хорошего и даже безразличного от такого разевания ты не поимеешь, а поимеешь только говны. Среди мужыков отвязанная метла может ничем не кончиться, редко конечно, но может. Среди баб, даже если баба всего одна, ЛЮБОЕ твое лишнее слово отольется тебе ведром как минимум.
Вот вопщемта и все, что тебе надобно знать по вопросу «Как правильно разевать свою варешку»: тихо и редко.
Чем реже тем лутше.
А ещо лутше ваще молчи. От закрытой пасти ещо никто в непонятное не попадал.
Дедоктическия матерьялы